Лидия Скрябина, писательница, Понедельник, 08.03.2010 11:04
Лидия Скрябина, писательница : О своем, о девичьем
08.03.2010 | 11:04
Прекрасные россиянки – вооружайтесь!
Подковывайте пегасов своих любовных грез прозаическими знаниями: только такие подковы залог женского счастья в нашей многонационалке. Как шутит мой знакомый экс-боевик, а ныне – уважаемый человек «из структур»: незнание законов шариата не освобождает от ответственности.
Ровно 170 лет назад, в 1840 году, такой же чудесной весной, как нынешняя, увидела свет одна из самых популярных книг в дореволюционной России, выдержавшая более сорока (!) переизданий.
Супер-гипер бестселлер о войне на Северном Кавказе, но главное – о любви русского офицера и прекрасной горянки.
Нет, я говорю не о «Бэле» Лермонтова, а о «Битве русских с кабардинцами, или Прекрасной магометанке, умирающая на гробе своего супруга» забытого ныне Николая Зряхова. Популярность у «Магометанки» была фантастической. Все просто с ума посходили!
Итак, израненный в схватке с горцами, красавец-есаул Андрей Победоносцев попадает в плен к князю Узбеку, который не узбек, а кабардинец.
Дочь князя, красавица Селима выхаживает красавца есаула, и между красавцами вспыхивает взаимная и горячая любовь. Восхищенный отвагой русского, Узбек предлагает Андрею принять мусульманство и стать супругом его дочери. Но есаул с говорящей фамилией отказывается, и его обменивают на пленного горца.
Селима следует за возлюбленным, и в русском лагере красавцы бросаются в ноги Главнокомандующему, который милостиво становится крестным княжны и ее посаженным отцом на свадьбе.
Благословляет молодых и прибывший в ставку князь Узбек. Селима преображается в Софью. Полная феличита.
Но злой рок не дремлет, и после рождения красавца-первенца, у есаула открываются старые раны, и он кончается двадцати трех лет от роду на руках красавицы жены.
София же, не вынеся горя разлуки, умирает конкретно на гробе своего супруга, как и было обещано в заглавии повести. Ох, уж эти сказки. Ох. Уж эти сказочники!
Причины невероятной, бешеной популярности этой сентиментальной и фальшивой истории пытались объяснить многие умные люди, включая Белинского, который считал, что успех повести «это не глупость, а только неразвитость, необразованность» народа.
Однако если народ можно обвинить в неразвитости и необразованности, то царских особ обвинить или даже заподозрить в оном совершенно невозможно.
Тем не менее, если верить запискам барона Федора Торнау и его «Воспоминаниям кавказского офицера», вдохновившим, кстати, Л.Н. Толстого на написание «Кавказского пленника», то картина открывается печальная и комическая одновременно.
В 1839 году (когда Зряхов как раз заканчивал свой шедевр) легендарного молодого офицера, пробывшего два года в плену у диких горцев, отзывают с Кавказа в Санкт-Петербург, где его в Аничковом дворце приватно принимает царь.
Николай Первый, далекий от понимания кавказской войны, в которой увязла его армия, верил в ее скорое и счастливое завершение, и считал, что дело с горцами можно покончить максимум в три года.
Он настолько смутно представлял себе натуру и обычаи недопокоренных горцев, что его прожекты «мирного урегулирования», выглядели так: «Недавно я утвердил меру, обещающую, кажется мне, принести большую пользу. Предложили мне черкешенок, отбиваемых у турок нашими военными судами, вместо обычного обмена на русских пленных выдавать замуж за солдат и этим путем породнить и сблизить черкесов с русскими. Мусульманский закон ведь строго запрещает проливать кровь родного человека: значит, кровопролития прекратится, и черкесская вражда перейдет в родственное расположение к русскому человеку», – передавал барон слова Николая Первого.
Но царь, (также как и его наивные, простонародные подданные), не понимал, – вздыхал про себя барон, – что горец, продавая женщину туркам, передавал ее мусульманам-единоверцам, у которых, рабыней ли, законной ли женой, она занимала в гареме место, предназначенное ей Кораном. Черкешенка же, отданная за русского, в глазах каждого правоверного осквернялась нечистым прикосновением гяура, переменив веру, совершала смертный грех и в обоих случаях умирала для своей семьи, покрыв ее неискупимым позором. Так что придуманная царем мера могла только усилить вражду.
Поэтому кабардинский князь Узбек никак не мог благословить брак своей дочери и переход ее в христианство.
А вот чиркнуть ей ножичком по горлу для смытия позора – вполне.
Наивная, а отчасти ленивая вера в то, что любого можно измерить и приспособить на свой аршин и легкомысленное нежелание узнать завоеванные или просто соседние народы, их культуру и обычаи, стоила нам и в двадцатом, и в двадцать первом веке очень дорого.
Фиаско потерпела и мелкая идея после революции наладить свиноводство на Северном Кавказе, которая унесла немало комиссарских жизней.
И большая – создание великой общности «советский народ». Осчастливленные черкешенки были из этой же серии.
Конечно, межконфессиональные браки, в том числе и удачные, приключались.
Например, поэт Жуковский был сыном помещика Бунина и турчанки Сальхи, взятой в плен при штурме крепости Бендеры. Но брак их, по-моему, так и остался гражданским.
Любовь покрывает все.
В конце концов, любимой женой имама Шамиля была, взятая в плен, армянка, не захотевшая вернуться к родным, хотя те предлагали за нее выкуп. А у самого пророка Мухаммеда в любимых женах ходила еврейка, причем значительно старше его. Именно про нее писал Иван Бунин: «…Все меня ругают, Магомет, жидовкой», - говорит сквозь слезы, не стирая слез. Магомет, с усмешкой и любовью глядя, отвечает кротко: «Ты скажи им, друг: Авраам – отец мне, Моисей – мой дядя, Магомет – супруг».
Но прошло 170 лет, а супружеский воз и ныне там.
Пробуксовывает. Более того жажда национальной идентификации, охватившая все народы бывшего СССР, напрямую связанная с религиозным подъемом, снова разводит нас по разные стороны. И сегодня в мусульманской среде чаще всего болезненно воспринимают смешенные браки. Даже в том случае, (если говорить о татарах), когда речь идет о своих соплеменниках «кряшнах». В Татарстане около 90 тыс татар, исповедующих православие.
И классик татарской литературы Гаяза Исхаки ответил на «Магометанку» столь же популярным в мусульманской среде романом «Зулейха» о печальной участи молодой татарки, выданной замуж за православного.
По роману было сделано множество постановок и не так давно снят одноименный фильм.
А если мы проследим тенденции даже по устаревшей переписи 2002 года, то увидим, что Чечня и Ингушетия стали сегодня фактически моноэтническими.
В других кавказских республиках доля русских стремительно уменьшается, но и между собой кавказцы предпочитают не смешиваться. Народы соседствуют, не ассимилируя друг с другом.
Впрочем, если в сельской местности по статистике идет сокращение браков между русскими и северокавказцами, то в городах, особенно в больших городах центральной России – наоборот, количество таких семей стремительно возрастает.
И хотя часть этих браков фиктивная, но другая – самая что ни на есть настоящая.
У кавказских мужчин много бытовых преимуществ: среди них почти нет алкашей, они мужественны по одному своему виду, они не боятся ответственности и готовы любыми способами позаботиться и защитить семью.
Но наши достоинства – это продолжения наших недостатков.
Под «любыми» способами заботы о семье могут подразумеваться и криминальные. А для поддержания традиционного имидж брутального храбреца, кавказский мужчина часто просто вынужден хвастать, преувеличивая свою силу, связи, материальное благополучие.
Кстати, именно убиенный, татарский «кряшен», отец Даниил Сысуев написал еще одну книгу о любви – «Брак с мусульманином», где уточняется, что мужчина-мусульманин имеет право жениться на иноверке, хотя это и является «порицательным», но мусульманка выйти замуж за иноверца не может.
В некоторых странах за это сажают в тюрьму.
В любом случае дети воспитываются только в исламе.
На детей у женщины прав нет никаких.
Что, выйдя замуж за мусульманина, жена не должна ждать от него супружеской верности.
Ведь он вправе не только иметь до четырех жен, но и заключать т.н. «временные браки» сроком от 1 часа до года (так обычно оправдывается проституция у шиитов).
Правда, реально, только каждый четвертый мусульман в мире имеет более одной жены и всего полпроцента взвалили себе на закорки четырех жен.
Очень уж накладно. Не каждый потянет такой семейный воз, вернее караван возов.
Сестры – боритесь за свою любовь, учите матчасть, историю и культуру ваших иноплеменных избранников.
Тогда ваши половинки не смогут прикрываться шариатом или адатом, только когда им это выгодно. Например, помнить, что жена должна беспрекословно слушаться мужа, но забывать, что он должен при этом ее полностью содержать.
И если жаловаться на своих мужей можно только в случае не выполнения ими норм ислама, то изучайте ислам, чтобы было, что возразить вашим прекрасным магометанам по существу.
Будьте мудры как змеи, и просты, как голуби.
Осведомлен – значит вооружен.
Используйте свое право на знание, отвоеванное для вас в боях преподобными Кларой Цеткин и Розой Люксембург почти сто лет назад.
www.echo.msk.ru/blog/skriabina_l/662119-echo/
Лидия Скрябина, писательница : О своем, о девичьем
08.03.2010 | 11:04
Прекрасные россиянки – вооружайтесь!
Подковывайте пегасов своих любовных грез прозаическими знаниями: только такие подковы залог женского счастья в нашей многонационалке. Как шутит мой знакомый экс-боевик, а ныне – уважаемый человек «из структур»: незнание законов шариата не освобождает от ответственности.
Ровно 170 лет назад, в 1840 году, такой же чудесной весной, как нынешняя, увидела свет одна из самых популярных книг в дореволюционной России, выдержавшая более сорока (!) переизданий.
Супер-гипер бестселлер о войне на Северном Кавказе, но главное – о любви русского офицера и прекрасной горянки.
Нет, я говорю не о «Бэле» Лермонтова, а о «Битве русских с кабардинцами, или Прекрасной магометанке, умирающая на гробе своего супруга» забытого ныне Николая Зряхова. Популярность у «Магометанки» была фантастической. Все просто с ума посходили!
Итак, израненный в схватке с горцами, красавец-есаул Андрей Победоносцев попадает в плен к князю Узбеку, который не узбек, а кабардинец.
Дочь князя, красавица Селима выхаживает красавца есаула, и между красавцами вспыхивает взаимная и горячая любовь. Восхищенный отвагой русского, Узбек предлагает Андрею принять мусульманство и стать супругом его дочери. Но есаул с говорящей фамилией отказывается, и его обменивают на пленного горца.
Селима следует за возлюбленным, и в русском лагере красавцы бросаются в ноги Главнокомандующему, который милостиво становится крестным княжны и ее посаженным отцом на свадьбе.
Благословляет молодых и прибывший в ставку князь Узбек. Селима преображается в Софью. Полная феличита.
Но злой рок не дремлет, и после рождения красавца-первенца, у есаула открываются старые раны, и он кончается двадцати трех лет от роду на руках красавицы жены.
София же, не вынеся горя разлуки, умирает конкретно на гробе своего супруга, как и было обещано в заглавии повести. Ох, уж эти сказки. Ох. Уж эти сказочники!
Причины невероятной, бешеной популярности этой сентиментальной и фальшивой истории пытались объяснить многие умные люди, включая Белинского, который считал, что успех повести «это не глупость, а только неразвитость, необразованность» народа.
Однако если народ можно обвинить в неразвитости и необразованности, то царских особ обвинить или даже заподозрить в оном совершенно невозможно.
Тем не менее, если верить запискам барона Федора Торнау и его «Воспоминаниям кавказского офицера», вдохновившим, кстати, Л.Н. Толстого на написание «Кавказского пленника», то картина открывается печальная и комическая одновременно.
В 1839 году (когда Зряхов как раз заканчивал свой шедевр) легендарного молодого офицера, пробывшего два года в плену у диких горцев, отзывают с Кавказа в Санкт-Петербург, где его в Аничковом дворце приватно принимает царь.
Николай Первый, далекий от понимания кавказской войны, в которой увязла его армия, верил в ее скорое и счастливое завершение, и считал, что дело с горцами можно покончить максимум в три года.
Он настолько смутно представлял себе натуру и обычаи недопокоренных горцев, что его прожекты «мирного урегулирования», выглядели так: «Недавно я утвердил меру, обещающую, кажется мне, принести большую пользу. Предложили мне черкешенок, отбиваемых у турок нашими военными судами, вместо обычного обмена на русских пленных выдавать замуж за солдат и этим путем породнить и сблизить черкесов с русскими. Мусульманский закон ведь строго запрещает проливать кровь родного человека: значит, кровопролития прекратится, и черкесская вражда перейдет в родственное расположение к русскому человеку», – передавал барон слова Николая Первого.
Но царь, (также как и его наивные, простонародные подданные), не понимал, – вздыхал про себя барон, – что горец, продавая женщину туркам, передавал ее мусульманам-единоверцам, у которых, рабыней ли, законной ли женой, она занимала в гареме место, предназначенное ей Кораном. Черкешенка же, отданная за русского, в глазах каждого правоверного осквернялась нечистым прикосновением гяура, переменив веру, совершала смертный грех и в обоих случаях умирала для своей семьи, покрыв ее неискупимым позором. Так что придуманная царем мера могла только усилить вражду.
Поэтому кабардинский князь Узбек никак не мог благословить брак своей дочери и переход ее в христианство.
А вот чиркнуть ей ножичком по горлу для смытия позора – вполне.
Наивная, а отчасти ленивая вера в то, что любого можно измерить и приспособить на свой аршин и легкомысленное нежелание узнать завоеванные или просто соседние народы, их культуру и обычаи, стоила нам и в двадцатом, и в двадцать первом веке очень дорого.
Фиаско потерпела и мелкая идея после революции наладить свиноводство на Северном Кавказе, которая унесла немало комиссарских жизней.
И большая – создание великой общности «советский народ». Осчастливленные черкешенки были из этой же серии.
Конечно, межконфессиональные браки, в том числе и удачные, приключались.
Например, поэт Жуковский был сыном помещика Бунина и турчанки Сальхи, взятой в плен при штурме крепости Бендеры. Но брак их, по-моему, так и остался гражданским.
Любовь покрывает все.
В конце концов, любимой женой имама Шамиля была, взятая в плен, армянка, не захотевшая вернуться к родным, хотя те предлагали за нее выкуп. А у самого пророка Мухаммеда в любимых женах ходила еврейка, причем значительно старше его. Именно про нее писал Иван Бунин: «…Все меня ругают, Магомет, жидовкой», - говорит сквозь слезы, не стирая слез. Магомет, с усмешкой и любовью глядя, отвечает кротко: «Ты скажи им, друг: Авраам – отец мне, Моисей – мой дядя, Магомет – супруг».
Но прошло 170 лет, а супружеский воз и ныне там.
Пробуксовывает. Более того жажда национальной идентификации, охватившая все народы бывшего СССР, напрямую связанная с религиозным подъемом, снова разводит нас по разные стороны. И сегодня в мусульманской среде чаще всего болезненно воспринимают смешенные браки. Даже в том случае, (если говорить о татарах), когда речь идет о своих соплеменниках «кряшнах». В Татарстане около 90 тыс татар, исповедующих православие.
И классик татарской литературы Гаяза Исхаки ответил на «Магометанку» столь же популярным в мусульманской среде романом «Зулейха» о печальной участи молодой татарки, выданной замуж за православного.
По роману было сделано множество постановок и не так давно снят одноименный фильм.
А если мы проследим тенденции даже по устаревшей переписи 2002 года, то увидим, что Чечня и Ингушетия стали сегодня фактически моноэтническими.
В других кавказских республиках доля русских стремительно уменьшается, но и между собой кавказцы предпочитают не смешиваться. Народы соседствуют, не ассимилируя друг с другом.
Впрочем, если в сельской местности по статистике идет сокращение браков между русскими и северокавказцами, то в городах, особенно в больших городах центральной России – наоборот, количество таких семей стремительно возрастает.
И хотя часть этих браков фиктивная, но другая – самая что ни на есть настоящая.
У кавказских мужчин много бытовых преимуществ: среди них почти нет алкашей, они мужественны по одному своему виду, они не боятся ответственности и готовы любыми способами позаботиться и защитить семью.
Но наши достоинства – это продолжения наших недостатков.
Под «любыми» способами заботы о семье могут подразумеваться и криминальные. А для поддержания традиционного имидж брутального храбреца, кавказский мужчина часто просто вынужден хвастать, преувеличивая свою силу, связи, материальное благополучие.
Кстати, именно убиенный, татарский «кряшен», отец Даниил Сысуев написал еще одну книгу о любви – «Брак с мусульманином», где уточняется, что мужчина-мусульманин имеет право жениться на иноверке, хотя это и является «порицательным», но мусульманка выйти замуж за иноверца не может.
В некоторых странах за это сажают в тюрьму.
В любом случае дети воспитываются только в исламе.
На детей у женщины прав нет никаких.
Что, выйдя замуж за мусульманина, жена не должна ждать от него супружеской верности.
Ведь он вправе не только иметь до четырех жен, но и заключать т.н. «временные браки» сроком от 1 часа до года (так обычно оправдывается проституция у шиитов).
Правда, реально, только каждый четвертый мусульман в мире имеет более одной жены и всего полпроцента взвалили себе на закорки четырех жен.
Очень уж накладно. Не каждый потянет такой семейный воз, вернее караван возов.
Сестры – боритесь за свою любовь, учите матчасть, историю и культуру ваших иноплеменных избранников.
Тогда ваши половинки не смогут прикрываться шариатом или адатом, только когда им это выгодно. Например, помнить, что жена должна беспрекословно слушаться мужа, но забывать, что он должен при этом ее полностью содержать.
И если жаловаться на своих мужей можно только в случае не выполнения ими норм ислама, то изучайте ислам, чтобы было, что возразить вашим прекрасным магометанам по существу.
Будьте мудры как змеи, и просты, как голуби.
Осведомлен – значит вооружен.
Используйте свое право на знание, отвоеванное для вас в боях преподобными Кларой Цеткин и Розой Люксембург почти сто лет назад.
www.echo.msk.ru/blog/skriabina_l/662119-echo/
, в греческой мифологии: 1) побочный сын Оилея, командовавший отрядами Филоктета под Троей (пока тот находился на Лемносе) (Нот. II. II 716-728); погиб от руки Энея (XV 333-336); 2) глашатай женихов Пенелопы, раскрывший ей их заговор против Телемаха (Horn. Od. IV 675- 679).
с 07.10.1935) гр. Витторио де Ровазенда, р. 14.09.1890 – ?, полномочный министр, кавалер высших итальянских орденов, сын сенатора Алессандро де Ровазенда. Без потомства. (4.;54.)